Инокина Васса (Ларина)

Церковный принцип икономии и РПЦЗ при митр. Анастасии
(Доклад на конференции по истории Русской Церкви, ноябрь 2002 г.)

Канонические вопросы, возникшие в связи с разделениями в Русской Церкви в советский период, остаются и по сей день неразрешенными. В последнее время высказывается даже предположение, что быть может каноническое право Православной Церкви недостаточно для разрешения проблем Русской Церкви ХХ века. В таком смысле пишет, например, российский историк А. Журавский в своей статье: «Церковно-политический аспект разделений и перспективы их преодолений»:

«Мы должны честно признаться, что если существующее каноническое право не способно разрешить проблему, то необходимо следовать святоотеческой традиции: либо соборно постулировать новые церковно-канонические нормы (что представляется маловероятным), либо прибегать к помощи церковной икономии для преодоления ситуации, не предусмотренной церковным правом» ( Религия в России.ru, 11 июня 2002 г.).

Иными словами, автор противопоставляет каноническое право и икономию, понимая последнюю как нечто альтернативное каноническому праву, или как нечто его упраздняющее.

С благодарностью историку А. Журавскому прочитав статью его, мы предприняли попытку исследовать, - по мере наших возможностей, - затронутые в ней вопросы. Верно ли считать принцип икономии альтернативой каноническому праву? Что вообще такое - икономия; как первоначально применялось это понятие в Церкви? Как понималась икономия, в частности, возглавителем РПЦЗ в обсуждаемый нами период, митр. Анастасием? Мы хотели сравнить позицию в данном вопросе митр. Анастасия, которой чаще всего определялась позиция зарубежного Архиерейского Собора в это время, с позицией в том же вопросе древней Церкви.

В такой мысли мы изучали понимание «икономии» в памятниках древней Церкви, доступных нам, а затем протоколы архиерейских Соборов и Синода РПЦЗ за период 1938 - 1962 гг., среди которых встречались высказывания митр. Анастасия на интересующую нас тему. Протоколы предвоенные (1938 - 1941 гг.) мы смотрели в ГАРФе в Москве, остальные же (1942 - 1962 гг.) смотрели в Синодальном Архиве в Нью Йорке. Результаты наших исследований имею честь представить Вам в настоящем докладе.

I. Понятие "икономия" и применение его в древней Церкви

Буквальное значение греческого слова oikonomia, составленного из греческих слов икон (дом) и потон (закон), известно: "управление домом". В Новом Завете это слово употребляется в переносном смысле Божиего управления Своим домом, т.е. Божиего плана о спасении сотворенного Им мира (Мейендорф Иоанн, Византийское Богословие, -М. 2001, с. 159), о Божием домостроительстве. Апостол Павел пишет в этом смысле в Послании к Ефесянам: «...открыв нам тайну Своей воли по Своему благоволению, которое Он прежде положил в Нем, в устроении (икономиан) полноты времен, дабы все небесное и земное соединить под главою Христом» (Еф. 1: 9-10). В том же смысле употребляется чаще всего слово «икономия» у раннехристианских отцов и учителей Церкви (G. W. H. Lampe, A Patristic Greek Lexicon, Oxford 1997, pp. 940-941). Священномученик Игнатий, например, пишет к Ефесянам, что «Бог бо наш...был зачат во чреве Марии по Своему устроению (икономиан)» (Послание Св. Игнатия к Ефесянам, 18, 2. В: Biblioqhkh Ellhnwn Paterwn kai Ekklhsiastikwn Suggrafewn, Ekd. thV ApostolikhV DiakoniaV, Aqhnai 1955, T. 1, s. 267).

Можно сказать, что основной смысл слова «икономия» в контексте канонического права обозначает обязанность церковных руководителей решать церковные вопросы согласно с этим Божиим планом, домостроительством о спасении мира (Мейендорф, там же, с. 160), точнее - в духе Божиего человеколюбия, Божией премудрости и Божией воли о спасении человека. Важно отметить, что здесь речь идет не об «исключении из правил», а о цели самих правил, - созидание Божиего дома - Церкви. Целый ряд правил содержит указания о человеколюбивом или полезном для Церкви их применении, в случаях неполезности буквального их исполнения (Например I Всел. Собора 12; Афанасия Великого 3; Василия Великого 1 и 74; Григория Нисского), в чем можно видеть проявление домостроительных забот Церкви. В этом духе 12-ое правило I Вселенского Собора, постановив правила покаяния (епитимию) для воинов, павших во время гонений, замечает: «Даже позволительно епископу и человеколюбнее нечто о них устроити». Следует отметить, что применять правила не буквально, когда этого требует церковное домостроительство, икономия, принадлежит власти епископской. А 102-ое Трулльское правило предписывает вообще все, положенные св. канонами епитимии налагать не просто по букве, а «мудро управляти человеком», - с внимательностью к устроению каждого отдельного кающегося, «по достоинству возмеривати ему милосердие". Иоанн Зонара, авторитетнейший из средневековых толкователей св. канонов, в своем толковании на это 102-ое Трулльское правило подчеркивает, что эта икономия пастырей Церкви является не человеческой какой-нибудь, а Божией целью - спасение душ человеческих: «Ибо как у Бога, так и у пастыря душ, пишет Зонара, вся забота и попечение состоит в следующем: заблуждающую овцу возвратить и ужаленную змием исцелить...» (Правила Святых Вселенских Соборов с Толкованиями. Издание Московского Общества любителей духовного просвещения, -М. 1877, с. 611-612).

102-ое Трулльское правило излагает еще один, тесно связанный с понятием "икономии", принцип о силе обычая в Церкви: оно замечает, что из соображений мудрой икономии надо следовать в известных случаях не акривии (точности или строгости в соблюдении буквы правил), а обычаю: «Подобает нам и то и другое знать, и требуемое строгостью и требуемое обычаем». Важно отметить, что акривии противопоставляется не икономия, а обычай, - ради икономии (См. и 8-е правило св. Григория Нисского, в котором св. отец послабление называет обыкновением). Правило таким образом говорит, что на практике, (т.е. в обычае) допускается отступление от буквы канонических предписаний, ради того церковного созидания, домостроительства, икономии, которой занимаются пастыри Церкви. То же говорит и св. Василий Великий в своем 1-м правиле, как мы увидим ниже.

Замечательно, что даже известными «акривистами», греческими отцами-«колливадами» это Трулльское правило применялось не только по отношению к кающимся грешникам, но и по отношению к обращающимся из ереси еретикам. Один из ведущих отцов-колливадов писал по поводу этого правила: «Оно говорит о том, что подобает нам знать оба, - как пути акривии, так и пути обычая...не только для кающихся, но и для тех, как было показано, кто обращается из ереси» (Metallinos George Protopresbyter, I Confess One Baptism..., Holy Mountain 1994, p. 109: «And Neophytos, relying on Canon CII of Panthekte, also notes: «For it says we need to know both, the ways of acrivia and the ways of customЙnot only for the penitent, but also, as has been shown, for those who convert from heresy»). Иными словами, соображения икономии уместны и в области т.н. «межконфессиональны» (в наше же время - и «межюрисдикционных») отношений. При рассмотрении 1-го правила Василия Великого, мы вернемся к вопросу об икономии в этой области.

Есть и несколько более узкое применение слова «икономия», в смысле администрации, т.е. управлении делами государственными или церковными. В таком смысле встречается слово «икономия» как у отдельных древних церковных писателей, так и в св. канонах. И в этом применении «икономия» понимается в связи с Божиим домостроительством. Так, Евсевий в своей Похвале Константину, перечисляя заслуги последнего, упоминает между прочим его «администрацию гражданских дел» (Евсевий Памфил, De laudibus Constantini, PG 20, 1440A). Тот же Евсевий в своей «Церковной Истории» обозначает словом «икономия» епископское управление Церкви: «Епископ скончался, пишет Евсевий, десять лет управлявший Римской Церковью (тин икономиан)» (Евсевий Памфил, Ecclesiasticae Historiae, PG 20, 308C ). В вышеизложенных примерах Евсевий имеет в виду православную, полезную для Церкви администрацию (христианского правителя Константина и Римского архиерея), т.е. имеется в виду администрация, соответственная Божией, домостроительной икономии. 2-ое правило II Вселенского Собора в подобном смысле словом «икономия» обозначает любые вообще церковные распоряжения епископов: «...Не быв приглашены, епископы да не преходят за пределы своея области для рукоположения, или какого либо другаго церковного распоряжения (икономиан )». Глаголом oikonomew (икономео) то же правило обозначает епископскую администрацию церковных дел: «...да имеют в своем ведении (икономеин) дела...Фракийские [епископы] токмо Фракии...» Опять-таки, и здесь «икономия» связана с церковным созиданием, домостроительством, т.к. речь идет о распоряжениях епископов, напр. хиротониях, которые необходимы для развития Церкви.

Встречается еще применение термина «икономия» в смысле благоразумия, предусмотрительности, или даже некоторого благочестивого обмана (Lampe, pp. 942-943: «prudent handling of any matter; discretion; manoeuvre, stratagem involving ‘pious deception’Й»). Однако и в этом значении встречающееся слово «икономия» приписывается отцами только действиям самых высоких образцов для подражания: Самому Христу, Апостолам, Святителям. Так, Ориген пишет о том, что Богомладенец-Христос при бегстве в Египет «...с благоразумием (икономиан) уклонился от опасностей, не сталкиваясь с ними...» ( Ориген, Kata Kelsou, Biblioqhkh Ell., T. 9, s. 114. Перевод докладчицы). И тут же Ориген подчеркивает, что такая икономия Спасителя обуславливалась «не страхом смерти, а намерением и желанием...людям принести пользу». Т.е. речь идет опять о церковном созидании, о домостроительстве. Из сказанного видно, что действование из человеческого страха икономией назвать было бы нельзя. В похожем смысле замечает Св. Иоанн Златоуст об Апостоле Павле, касательно слов последнего: «Бых Иудеем яко Иудей... (I Кор. IX, 20.)», - что совершение Апостолом Павлом обрезания было икономией: «Он обрезывал для того, пишет св. Златоуст, чтобы уничтожить обрезание. Потому не сказал: Иудей, но «яко Иудей», так как это было икономией (oper oikonomia hn. В Синодальном переводе стоит: так как это было с преднамеренною целью)» (Творения Св. Иоанна Златоуста, Беседа XXII на первое послание к Коринфянам, Спб 1904, т. Х, с. 216; PG, 10, 195A. И эта «икономия» Апостола Павла обусловлена созиданием, приобретением Церкви, как сам Апостол тут же поясняет: «Бых Иудеем яко Иудей, да Иудеев приобрящу». Необходимо полагать, что «предусмотрительность» пастыря, ведущую не к приобретению или созиданию, но к разрушению или умалению Церкви, икономией в святоотеческом смысле назвать нельзя.

Отдельно следует сказать о 1-м правиле Св. Василия Великого, в котором с особенной ясностью применяется понятие «икономия» в вышеизложенных смыслах, а так же сопоставляется акривия и обычай. Особенный интерес представляет это правило еще и потому, что на нем основывал свою екклезиологическую позицию митр. Анастасий, как мы увидим ниже. Св. Василий, рассуждая о способах принятия в Церковь разных еретиков и раскольников, пишет, что по его мнению следовало бы кафаров и других раскольников перекрещивать. Однако, замечает св. отец, т.к. на практике некоторые отцы в Асии принимали их крещение, то ради икономии да будет оно приемлемо. Приведем русский перевод этого места: «...поскольку некоторым в Асии решительно угодно было, ради назидания (в греческом тексте: икономиан) многих, прияти крещение их: то да будет оно приемлемо». Не погрешает русский текст против греческого оригинала, удерживая в слове назидание основной смысл термина икономия, - строительство, созидание ( назидание – на + зьдати, зижду; Фасмер М., Этимологический Словарь Русского Языка, -М., т. II, с. 89). Далее в том же правиле пишет св. Василий об энкратитах, что и их следовало бы перекрещивать. «Но, прибавляет святитель, аще сие имеет быти препятствием общему благосозиданию (th kaqolou oikonomia): то паки подобает держатися обычая (eqoV) и следовати отцам, благоусмотрительно устроившим (toiV oikonomhsasi) дела наша». И здесь, заметим, икономия переведена в смысле созидания, строения, т.е. благосозидания и у-строения. В самом же конце правила св. Василий, употребляя термин «акривия» замечает, что мы в принципе «обязаны...покарятися правилам с точностью (douleuein akribeia kanonwn)», но посколько уже епископов Зоина и Сатурнина «мы прияли на кафедру епископскую, ...соединенных с их обществом [енкратитов] уже не можем строгим судом отчуждати от Церкви, постановив, принятием епископов, как бы некое правило общения с ними». Здесь важна для нашей темы мысль св. Василия о традиции или обычае в Церкви, который приобретает силу закона (nomou dunamin), (Подробнее о силе обычая в Церкви см. 91-е пр. Василия Великого) - из соображений церковной икономии, церковного созидания. Ибо, уже установленное обычаем ломать противоречило бы основной задаче св. канонов, - не ломать, а наоборот созидать, oikonomein. Жертвуя же своим мнением в пользу мнения других епископов, святитель указывает и на другую, не менее важную, заботу церковной икономии: соблюдение церковного единства. Настаивание на своем мнении в данном вопросе могло привести к не созидательному, а разрушительному для Церкви разрыву с другими епископами, чего себе не позволил Великий Василий. На основании данного правила можно заключить, что не всякое «стояние за каноническую правду», которое приводит к раздроблению Церкви, соответствует св. канонам, а может и рассматриваться, как противное их духу и основной задаче.

Итак, можно из вышеприведенных примеров определить некоторые критерии для правильного понимания и применения термина «икономия». Прежде всего, следовало бы внести небольшую поправку в привычное представление об «икономии», как о некоем упразднении или послаблении канонов, противопоставляемом «акривии». Икономия, как церковное созидание, домостроительство, есть основная задача канонических правил, т.е. не есть средство, а цель канонов. Таким образом «икономия» Православной Церкви не тождественна понятию католической «dispens», по которой церковная власть может «снять с человека обязательство» исполнять церковный закон («Die Dispens ist ein hoheitlicher Akt, der die Verpflichtungskraft eines Kirchengesetzes zugunsten einzelner Personen od. bestimmter Personenkreise aus besonderer Veranlassung teilweise od. vor_bergehend aufhebt». Buchberger M., Lexikon f_r Theologie und Kirche, herausg. Von J. H_fer und K. Rahner, Verlag Herder, Freiburg 1986, B. 3, S. 419). Такого выхода из церковных правил Православная Церковь не ищет, т.к. правила не содержат Церковь в оковах, а наоборот, - являются обладаемыми Церковью, так сказать, орудиями производства. Таким образом икономия не выходит из правил, а созидательно их применяет, cогласно созидательной задаче самих правил, - и никак не в противовес им. Выражаясь точно, можно из соображений икономии (напр. «ради назидания многих») в ином случае применить и акривию. В святоотеческих источниках, как было показано, первоначально акривия противопоставляется не икономии, а обычаю, т.е. практике, которая нередко отступает от теории.

Из вышеприведенных примеров можно еще определить, чем обуславливаются подобные отступления от буквы правил, а именно пользой, развитием, приращением Церкви. Из такого созидательного понимания «икономии» вытекает, что отступление от учения Церкви, от Истины в соображениях икономии невозможно, т.к. умаление, разрушение фундамента Церкви,- Истины - противоречило бы основному значению икономии, - созиданию. Потому, как мы видели, св. отцы могли ради «икономии» отступать лишь от внешней формы правил или даже таинств (См. 7-ое пр. II Всел. Собора, 1-ое пр. Василия Вел.), но не от самой Истины, к которой они стремились привлечь - и спасти которой желали - как можно большее число душ человеческих. Решение же того, какие действия оправдываются соображениями «икономии», какие - не оправдываются принадлежит, как выше сказано (см. 12-ое пр. I Всел. Собора), власти и совести епископской. Суд над незаконными действиями отдельных епископов, как известно, принадлежит компетенции Поместного Собора.

Перейдем теперь к рассмотрению некоторых высказываний митр. Анастасия из протоколов Архиерейских Соборов РПЦЗ за период 1938-1962 гг., отражающих подход митр. Анастасия как к канонической «икономии», так и к св. канонам в целом. Мы в основном остановимся на трех, особенно острых в послевоенный период, канонических вопросах: 1.) Отношение РПЦЗ к другим заграничным юрисдикциям. 2.) Отношение РПЦЗ к МП к сослужению с ея клириками. 3.) Отношение РПЦЗ к греческим старостильникам.

Мы надеемся, что и сейчас мысли митр. Анастасия могут послужить на пользу Русской Церкви, над домостроительством которой он не один десяток лет протрудился - как в России, так и зарубежом.

II. Отношение митр. Анастасия к другим зарубежным юрисдикциям

На Архиерейском Соборе 1953 г. видное место занимает вопрос о взаимоотношениях Зарубежной Церкви и Американской Митрополии. Архиерейский Синод, перебравшись окончательно, - в лице митр. Анастасия, - к концу 1950 г. в Америку, сразу столкнулся с местной церковной смутой, вызванной событиями, последовавшими за Кливлендским Собором 1946 г. Разрыв с Митрополией, как известно, был окончательным, но в 1953 г. еще казалось возможным примирение и объединение на началах Временного Положения не только с Митрополией, но и с Парижским Экзархатом.

При обсуждении проэкта обращения к иерархам Митрополии архиереи высказываются различно, - есть весьма непримиримые, есть и готовые к объединению. В конце обмена мнений высказывается митр. Анастасий, предлагая нечто среднее, во многих отношениях отражающее «икономические» соображения. В словах митр. Анастасия, которые мы сейчас приведем, можно заметить несколько таких соображений, а именно: заботу о соблюдении церковного единства, человеколюбивую заботу о пользе паствы, и ради этой пользы большая предусмотрительность: «Мы должны руководствоваться, говорит митр. Анастасий, словами Христовыми 'как хотите, чтобы с вами поступали, так и вы поступайте' и 'будьте мудры как змии и кротки как голуби'. Вчера было высказано две противоположных точки зрения: точка зрения любви без правды и холодной правды без снисхождения и любви. Правда заключается в согласии любви и истины» (Синодальный Архив (СА), Архиерейский Собор 1953 г., Протокол Ь 5, 3/16 окт., с. 9. Многие документы Синодального Архива в Нью Йорке не описаны. Потому в дальнейшем докладчица указывает только название папки, в которой находятся цитируемые документы). Напомним здесь сказанное выше о роли человеколюбия в Божием и пастырском домостроительстве Церкви, или икономии, и о значении этой икономии для межюрисдикционных, межконфессиональных отношений (см. выше о 102-м Трулльском правиле). Далее продолжает митр. Анастасий: «Очень хорошо сказал Архиепископ Иоанн [Максимович -и. В.] что мы исповедуем истину, но это не значит, что все другие погрешают. Если бы даже мы одни были со знанием правды, то и то нам надлежало бы не гордиться, а бояться искушения гордости». Заметим здесь, что митр. Анастасий чужд той исключительности иных «стоящих за каноническую правду», столь печально известных в недавнейшей истории Зарубежной Церкви. Об отказе Василия Великого от такой исключительности, о его внимательном отношении к мнению других епископов см. выше. «И правильно замечают, продолжает Председатель Собора, что о. Константин [Зайцев, архимандрит и многолетний редактор «Православной Руси» – и. В.] часто раздражает противников. У них нет полноты истины, есть уклоны, но это не значит, что они безблагодатны. В отношении их нам надо сохранять объективное спокойствие. Отдельно стоит вопрос о возстановлении единения. К такому единению надо стремиться нам и теперь на тех же началах Вр. Положения, на которых мы стоим и теперь. Справедливо, однако, что всякое единение начинается с личного контакта: Возлюбим друг друга да единомыслием исповемы». Позволим себе здесь заметить, что мысль митр. Анастасия, - всякое единение начинается с личного контакта - несомненно созвучна мысли, родившей эти наши конференции. Для митр. Анастасия призыв Возлюбим друг друга... не пустое украшение его речи, а вполне реалистичное, каноническое, созидательное предложение. Дальше читаем слова митр. Анастасия: «А мы как будто жалеем, что острота юрисдикционных споров ослабела. Но наша цель - объединение. Определенные грани были нужны как воспитательная мера. Теперь, когда в Американской Митрополии от многих крайностей отказались, мы всетаки заостряем вопрос и говорим о них, как о еретиках, с которыми мы не хотим иметь никакого общения. Епископ Никон сказал, что мы очень слабы. Это не совсем верно. Но внешне мы слабее наших противников, имеющих на своей стороне деньги и прессу. Условия борьбы неравны. Если заострять отношения то будет очень трудное положение...» (Там же, с. 10). Последние слова отражают большую трезвость и осмотрительность икономии митр. Анастасия, которая, не витая безотчетно в рассуждениях о любви, имеет в виду реальные обстоятельства Церкви и принимает меры для предотвращения от нее известных опасностей. Митр. Анастасий подчеркивает разрушительность для Церкви в известных случаях печатного слова, упомянув прессу и в частности раздражительные для противника публикации в «Православной Руси». О важности для церковного созидания не заострять отношения, прежде всего через печатное слово, вероятно и в настоящее время имеет значение для икономии Русской Церкви. Интересно и призадуматься, не сказал бы митр. Анастасий теперь о Московской Патриархии то, что сказал в 1953 г. о Митрополии: «Теперь, когда в [Московской Патриархии] от многих крайностей отказались, мы всетаки заостряем вопрос и говорим о них, как о еретиках, с которыми мы не хотим иметь никакого общения...»

Далее митр. Анастасий затрагивает вопрос о возможности сослужения с названными юрисдикциями (американской и парижской), - и здесь, можно сказать, притормаживает. Считая, что время для полного литургического общения еще не настало, митр. Анастасий подчеркивает, что в области сакраментальной «широта взглядов» не может быть безграничной, хотя в иных случаях признает возможность послаблений и здесь ради церковной пользы, т.е. икономии. «Справедливо говорят, что широта взглядов не может быть неограничена и безконтрольна. Надо преподать общие директивы. Был вопрос о сослужении...На прошлом Соборе вопрос этот остался без ответа. Но выяснилось, что иногда такое общение было неизбежно ради церковной пользы. Надо установить границы этого общения. Искони веков, сослужение в Литургии считалось более важным, чем в молебнах и панихидах. Надо решить, наступило ли время для полного общения или нет. Председатель думает, что оно еще не настало с точки зрения обеих сторон. Митрополит Леонтий часто это говорит. Общение в молитве возможно, но с разбором...До сих пор допускалось сослужение священников со священниками. Едва ли настало время для сослужения епископов, имея в виду малых сих» (Там же). В последних словах можно видеть интересный пример акривии ради икономии, т.е. несослужения ради пользы малых сих, которые могли смутиться таким сослужением. В послевоенное время межюрисдикционные страсти были, как известно, достаточно накалены, так что сослужение с другими юрисдикциями едва-ли среди всей паствы вызвало бы сочувствие.

На Соборе 1956 г. при обсуждении вопроса о сослужении с евлогианами, в связи с отчетом архиепископа Брюссельского и Западно-Европейского Иоанна, митр. Анастасий с особенной ясностью высказался об икономии, как о церковной пользе, и о том, что епископы в данном вопросе должны руководствоваться не каким либо одним общим правилом, а принципом икономии. Очевидно Владыка Митрополит отказался к этому времени от мысли, высказанной в 1953 г., что надо преподать «ясные директивы» о сослужении. В ответ на замечание епископа Чилийского Леонтия, что с евлогианами следовало бы поступать, как с обновленцами, и не допускать «никаких сослужений», «Председатель разъясняет, что обновленцы дело другое. Они в сущности еретики. Но и к ним отношение менялось в разные периоды. Когда они ослабели, то и практика при их приеме стала более снисходительной. Так Церковь действовала и раньше. Здесь мы имеем дело не с обновленцами. Но принцип икономии всегда соблюдался в Церкви. Его цель спасать человека, а не отталкивать. Никакой закон и правила не могут обнять все многочисленные случаи церковной практики. Потому и установлен принцип церковной икономии, т.е. церковной пользы. Поэтому, каждый епископ должен руководствоваться в затруднительных случаях этим общим принципом» (СА, Архиерейский Собор 1956 г., Протокол No 15, 6/19 окт., с. 10).

III. Вопрос о принятии клириков МП и митрополит Анастасий

До 1959 г. Зарубежная Церковь принимала клириков из Московской Патриархии «без всякого чина», т.е. как своих собственных клириков. Впервые был поднят вопрос о правильности этой практики на Соборе 1938 г. На основании мнения митр. Анастасия Собор решил не менять этой практики. Приведем краткую протокольную запись суждения Собора:

«Имели СУЖДЕНИЕ о сослужении с духовенством находящимся в юрисдикции Митрополита Сергия и его Синода.

МИТРОПОЛИТ АНАСТАСИЙ указывает, что духовенство, прибывающее из России состоявшее в названной юрисдикции, допускается сразу к молитвенному общению и приводит мнение Митрополита Казанского Кирилла в напечатанном в Церковной Жизни его послании, что грех Митрополита Сергия не простирается на подведомственное ему духовенство. ПОСТАНОВИЛИ: Признать, что не имеется препятствий к молитвенному общению и сослужению с духовенством Митрополита Сергия».

В приведенном месте митр. Анастасий почти не обосновывает свою позицию, сославшись только на мнение свщмуч. Кирилла. Ниже мы приведем пространное высказывание его по тому же вопросу на более позднем Соборе. Однако сам факт единомыслия митр. Анастасия с митр. Кириллом в экклезиологическом вопросе для нашей темы весьма интересен. Ведь в основу своей экклезиологической позиции Святитель Кирилл полагал не букву, а реальное, созидательное для Церкви значение св. канонов, противопоставляя такое свое понимание формализму митр. Сергия. В известном (втором) письме своем к митр. Сергию от 28. 10 - 30. 10, 1929 г. свщмуч. Кирилл пишет, что он, не считая митр. Сергия безблагодатным и одновременно не сослужа с ним отнюдь не пытается, как писал митр. Сергий, «сохранить лед на горячей плите», а «...растопить лед диалектически-книжнического пользования канонами и сохранить святыню их духа» (Регельсон Лев, Трагедия Русской Церкви 1917-1945, Paris 1977, с. 170). Далее в том же письме св. Кирилл пишет: «...не злоупотребляйте, Владыко, буквой канонических норм, чтобы от свв. канонов не остались у нас просто каноны. Церковная жизнь в последние годы слагается не по буквальному смыслу канонов» (Там же, с. 171). Слова митр. Кирилла отражают то святоотеческое употребление св. канонов в духе свободы, - вернее сказать, в свободе духа, которое можно заметить и в высказываниях митр. Анастасия.

Особенно яркий пример широты взглядов митр. Анастасия находим среди протоколов Арх. Собора 1953 г. На этом Соборе был вторично (после 1938 г.) поднят вопрос о способе принятия клириков МП. После продолжительного обмена мнений, среди которых высказывались и предположения о безблагодатности таинств МП, о неправильности принятия Зарубежной Церковью ее клириков в прошлом и т.п., митр. Анастасий просит прочитать 1-ое правило Василия Великого, т.е. то самое, которое мы подробно выше рассматривали. Напомним, что в этом правиле св. Василий из соображений икономии соглашается принять в сущем сане и епископов из енкратитов, потому только, что так уже заведено другими епископами. По той же причине соглашается св. Василий принимать и крещение иных раскольников, хотя сам считает, что следовало бы их перекрещивать. Приводим полностью итоговое слово митр. Анастасия: «Председатель предлагает сделать определенные выводы из всего, что говорилось. Признаем ли мы в принципе действительность рукоположений теперешнего Патриарха и его архиереев? Но можем ли мы ставить их под вопрос? Тогда мы должны объявить всю Церковь без таинств. Хватит ли у нас дерзновения объявить ее всю безблагодатной? До сих пор мы не ставили этот вопрос так радикально. Когда Митрополита Филарета спросили о католиках то он сказал: "как я буду судить Церковь, которую не судил Вселенский Собор?" Какую же норму нам принять? Председатель говорит, что он не напрасно просил прочесть I правило Св. Василия Великого. Св. Отец говорит в нем, что надо проявлять большую широту. Он очень хорошо говорит о крещении. Рукоположение менее имело бы значения, чем крещение. Митрополит Антоний руководствовался этим правилом Св. Василия Великого, когда говорил, что готов был бы принять по третьему чину и католиков и англикан. У него была точка зрения, что как только прорываются органические связи с ересью и принимается Православие, получается благодать, что как бы пустой сосуд наполняется благодатью. У нас существует принцип, согласно которому, по третьему чину можно принимать в тех случаях, когда не порвана нить преемства. Даже армяне, исповедающие определенную ересь, принимаются в сущем сане. Относительно англикан, вопрос возник потому, что сами они не уверены в том, что имеют преемство. Если мы принимаем так чужих, порвавших с ересью, то как же не принимать своих? Говорят, что Патриарх Алексий больше погрешил, чем его предшественник. Больше ли он погрешил или меньше, но мы его рукоположение не отрицаем. Много говорилось об их апостасии. Но надо быть осторожными. Прямое обвинение в апостасии едва ли можно сделать. Они нигде не утверждают безбожие. В печатаемых проповедях они стараются держаться православной линии. Они принимали и принимают очень строгие меры по отношению к обновленцам, а с Патриархом Тихоном связи не рвали. Лживая политика принадлежит церковной власти и ответственность за нее падает на руководителей. Только ересь, принятая всею Церковью, порочит всю Церковь. В данном случае народ не отвечает за линию поведения руководителей и вся Церковь, как таковая, остается неопороченной. Никто не дерзнет сказать, что вся Церковь безблагодатна, но посколько священники имели соприкосновение с лукавнующей иерархией, сами кривили душей, покаяние необходимо. Относительно чекистов в рясе и речи быть не может. Эти хуже чем Симон Волхв.

В этом отношении, в каждом отдельном случае, надо иметь особое суждение и, если есть подозрение, что к нам просится чекист, то мы не должны его принимать» (СА, Арх. Собор 1953 г., Протокол No 5, 3/16 окт., с. 16). Хотя митр. Анастасий упомянул необходимость покаяния, Собор 1953 г. никакого общего чина покаяния для принимаемых из МП клириков не постановил. Такой чин, как выше сказано, разработан лишь на Соборе 1959 г.

Примечательно упоминание митр. Анастасием определенных святителей, прежде всего Василия Великого, затем свят. Филарета Московского (М. Анастасий с ранних лет особенно почитал свят. Филарета. Об этом см. Махароблидзе Е.И., «Высокопреосвященный Митрополит Анастасий», Церковные Ведомости Православной Церкви в Германии, No 7-8-9, 1956 г., С. 8-9), как уже сказано, свщмуч. Кирилла Казанского и митр. Антония (Храповицкого), - экклезиология которых отличалась большой широтой, именно в вопросах межконфессиональных. Углубиться в рассмотрение взглядов каждого из названных святителей сейчас не позволяет объем нашего доклада. Однако необходимо полагать, что в своем подходе к св. правилам, а именно в созидательном, икономическом их применении, митр. Анастасий с названными святителями мыслил по одному руслу.

Сказанное митр. Анастасием о Московской Патриархии не совсем верно было бы назвать просто широтой. Идея икономии, т.е. церковно-созидательного мышления, как мы выше видели, связана не с какой-то просто широтой, а именно с любовью, - которой прежде всего отличается слово митр. Анастасия. Говоря о Патриархии, он в первую очередь выделяет все ее положительное. Более того, в клириках МП он чувствует своих. «Если мы принимаем так чужих, спрашивает митр. Анастасий, ...то как же не принимать своих?» Пожалуй, и в настоящее время трудно преувеличить ценность такого подхода в межюрисдикционном диалоге Русской Церкви: чада МП, выросшие в России, воспринимали бы историческое наследие зарубежной части Русской Церкви, как свое наследие, и зарубежом выросшие чада РПЦЗ принимали бы все историческое наследие московской части Русской Церкви, как свое. Ведь и тот, и другой опыт является достоянием Русской Церкви. Иными словами, митр. Анастасий опять призывает: Возлюбим друг друга... Потому что на таком подходе основанный диалог силен созидать церковное здание, т.е. приводить к единству: ...да единомыслием исповемы.

IV. Митр. Анастасий и вопрос о греческих старостильниках

Для понимания «икономии» митр. Анастасия особый интерес представляет вопрос о поставлении епископов для греческих старостильников, поднятый на Арх. Соборе 1959 г. Греческие старостильники, лишившись последнего своего законного архиерея с кончиной епископа Хризостома Флоринского в 1955 г., обратились в 1957 г., к митр. Анастасию с просьбой хиротонисать им в епископы своего кандидата, престарелого архимандрита Акакия Папаса (Псарев А. В., «Архиепископ Леонтий Чилийский», Православная Жизнь, No 5, 1996 г., с. 9). Митр. Анастасий тогда, в 1957 г., отказался рукоположить архим. Акакия, считая такое действие неканоничным вторжением в дела другой Поместной Церкви. Однако просьбу о поставлении им епископа старостильники повторяли. На Соборе 1959 г., следуя мнению митр. Анастасия, Собор решил еще раз отклонить просьбу старостильников. При обсуждении этого вопроса высказывалось и такое мнение, что по принципу икономии можно было бы помочь греческим собратьям. Митрополит же Анастасий отверг такую «икономию», находя, что поставление епископа в данном случае было бы не созидательным, а разрушительным для Церкви, прежде всего из-за осуждения, которое такое действие бы вызвало со стороны других Поместных Церквей и Московской Патриархии. В следующих словах митр. Анастасия слышится глубокое переживание им того разрыва Русской Зарубежной Церкви с другими церквами, который за послевоенные годы все больше ощущался и забота о том, как бы не углубить этого разрыва: «Для оказания помощи нашим страждущим греческим братьям мы слишком слабы, хотя и живем на свободе. Ранее нас поддерживали Сербский и Антиохийский Патриархи. Теперь у нас этого нет и мы держимся по инерции старым авторитетом Митрополита Антония. Мы имеем большие трудности в Иерусалиме, хотя сами не создавали их. Но наше положение будет еще хуже, если нас можно будет прямо обвинить в нарушении канонов. Москва несомненно воспользовалась бы этим поводом, чтобы показать, что есть прямое основание запретить Карловацкую группу. Мы не должны этого делать и конечно должны избегать искусственных мер. Мы лишили бы себя последней опоры. Икономические соображения это одно, а другое дело, вправе ли мы рисковать своим положением». И далее стоит в протоколе: «Слова Председателя принимаются к сведению и исполнению» (СА, Арх. Собор 1959 г., Протокол No 15, с. 10). Интересно отметить, что в данном вопросе митр. Анастасий поступил так же, как и митр. Антоний, к которому тоже обращались греческие старостильники и получили отказ еще в 1934 г. (Псарев, там же). Насколько бережно относился митр. Антоний к соблюдению церковного единства видно в частности из его писем афонскому монаху о. Феодосию. Последний, думая порвать со своим архиереем из-за принятия греками нового стиля и написавший об этом митр. Антонию, получил такой ответ: «Конечно, я с Вашими доводами совершенно несогласен. Остается вопрос о том, что признавать свящ. преданием и признавая его нарушение скажем у греков, надо ставить другой вопрос: заслуживает ли такое нарушение церковного разобщения или только вразумления. Вы, Батюшка, на один шаг от впадения в прелесть. Да оградит Вас Матерь Божия от дальнейшего шага. Пишу Вам как доброжелательный друг да не погубите своего 40 летнего подвига решением о Церкви на почве Вашего условного формализма; и при том произвольного. -Новый стиль для меня противен не менее Вашего, но еще противнее откол от православия и его иерархии самолюбивых иноков» (СА, Письма Митрополита Антония Храповицкого, Письмо Ь 17, от 18. апр. 1930 г.). Мы привели это место из письма митр. Антония, чтобы еще раз указать на те канонические предпосылки, из которых исходила мысль митрополитов Антония и Анастасия, и отразилась, в частности, в их решении касательно старостильников: целостность церковного здания, т.е. церковное единство, как основная забота св. правил, не приносится в жертву букве правил, ни даже в случае вполне противного православному сознанию этих иерархов нового стиля. Вполне противное православному сознанию крещение енкратитов из подобных побуждений принималось Василием Великим, т.е. по икономии.

V. Заключение

Заканчивая наш доклад, постараемся подытожить сказанное несколькими общими замечаниями о важности осмысления принципа ЧикономииУ для Русской Церкви в настоящее время. Еще в книге Регельсона осмысление именно этого принципа намечается, как одна из основных задач исследователя истории РПЦ в ХХ веке: «Невозможность найти положительное разрешение вопроса, оставаясь в рамках привычных понятий и исторических прецедентов, пишет неизвестный автор введения в книгу Регельсона, свидетельствовала о том, что Русская Церковь поставлена перед лицом глубокого экклезиологического кризиса, выход из которого не может осуществиться иначе, как путем углубления и прояснения православного понимания природы Церкви - в аспекте церковного устройства» (Регельсон, с. 13). Как мы видели, церковное у-стройство тесно связано с понятием икономия, а можно сказать, и есть икономия в святоотеческом смысле. Несомненно, что углубление в понятие икономии проясняет и понимание самой природы Церкви и основного ее домостроительного назначения на земле. Мы надеемся, что вышеизложенный опыт заграничной Русской Церкви может послужить тому прояснению, о котором пишет автор введения книги, изданной Регельсоном, и приблизить выход Русской Церкви из того экклезиологического кризиса, который собрал на настоящую конференцию нас с Вами, ее чад из России и ее рассеяния.